Ах, и хороша же была лошадушка! Хозяин — тверской дьякон Дудко— вёл её на водопой к Волге, будто невесту к венцу. Самодовольно ловил восхищённые взгляды зевак.
Мужи тверские не выдали
И тут — ну надо же! — ордынцы злые подоспели. Да прямиком — к дьякону. Уж больно им понравилась упитанная кобылка. А раз так — дело известное: отдавай, собака урус!
Обычно отдавали всё до нитки, жизнь дороже. Но в этот раз Дудко не на шутку воспротивился. И, по словам летописца, «начатъ въпити, глаголя: «О мужи тверскии, не выдавайте!»
И те не выдали. Набежали, стеной встали за разобиженного дьякона. Донельзя изумлённые оказанным сопротивлением, ордынцы схватились за сабли. Подбежали ещё тверичи, мечи нашлись и у них. Сынов степей перебили. Двое сбежали за подмогой. Разгорячённые победители отправились в город, истребляя по дороге всех пришлых из Орды, кто попадался на пути.
Ударил тревожный набат. На Руси он всегда служил мощным ускорителем действия или, как сейчас говорят, триггером. Народ повалил на улицы, вооружившись, чем попало. Остатки ордынского воинства закрылись в княжеском дворце. Но спасения не нашли. Дворец запылал, подожжённый сразу с нескольких сторон. Никто из осаждённых не выжил.
Жестокая была экспедиция
Дело происходило в Твери 15 августа 1327 года. Сюда в сопровождении многотысячной свиты прибыл ордынский царевич Чолхан (русские летописи называют его Щелкан). Произошедшее грозило Тверскому княжеству и лично князю Александру Михайловичу, имевшему ярлык на великое княжение, неописуемыми карами за смерть посланцев. Особенно, за гибель Чолхана — племянника хана Золотой Орды Узбека.
И кара последовала. Причём, направлял её князь московский Иван Данилович, известный в истории под прозвищем Калита. Говорят, что наградили его этим псевдонимом из-за калиты — большого кошелька, который он всегда носил на поясе.
Именно Калита повёл русских и ордынских воинов на Тверь, давнюю соперницу Москвы в борьбе за первенство на Руси. Жестокая была экспедиция, в которой не оставалось жалости ни к кому, убивали всех подряд и поголовно, не щадя ни детей, ни женщин, следуя известной уже тогда тактике: «Бей своих, чтобы чужие боялись».
Иван Данилович милости не знал. Как опять же выразился летописец: «всю землю Русскую положиша пусту». Опустошил, то есть.
Люди — не хворост
«Ах он стервец такой! — вполне возможно возопиют сегодняшние ревнители морали. — Своих же братьев не пощадил изверг».
Действительно не пощадил, действительно изверг. Но давайте спокойно ответим на простой вопрос: «А что он должен был и что он мог сделать?»
Повернуть мечи против ордынцев? Зажечь пламя войны против захватчиков? Сражаясь, пасть на поле брани, ибо «мёртвые сраму не имут»?
Звучит героически, возвышенно.
Вот только люди — не хворост, чтобы кидать их в пламя.
И что стало бы с Москвой, с Русью? Вполне вероятно, что сегодня их просто бы не было. В стране, раздробленной на княжества, где каждое стояло за себя, она скорее всего погибла бы под ударами ордынцев.
Иван Данилович экспедицией на Тверь отвёл эти удары, получил от Узбека ярлык на великое княжение и принялся сколачивать единое государство. Причём, больше пускал в ход калиту, а не меч.
В недобрых борьбах
Да, как человек он был не подарок. Многие историки заклеймили его последними словами. Карл Маркс писал, что Калита соединял в себе «черты татарского палача и низкопоклонника и главного раба».
Впрочем, на мнение данного толкователя вряд ли стоит безоглядно полагаться — очень уж не любил Карл Генрихович Россию.
В недобрых борьбах злосчастнее тот, кто победил, утверждал святитель Василий Великий. Но давайте задумаемся: а много ли вообще мы знаем правителей добрейшей души? Не по придворным лакейским писаниям, а по поступкам, по делам их?
Увы, дорогие мои читатели, огромное увы. Как правило: в ранних веках Руси (и не только Руси) властители по-человечески — подлецы, по государственному — созидатели.
Неужели же невозможно совмещение двух этих ипостасей — человека и правителя — в одном светлом образе?
История не знает таких примеров.
Или мне они неведомы.
Иван Данилович начал борьбу за объединение Руси в единое сильное государство. И много в том преуспел. Обращаясь снова к летописи: «Седе Иван Данилович на великом княжении всея Руси, и быстъ оттоле тишина велика на 40 лет».
Четыре десятка лет Русь не знала набегов! Изживала свой страх перед Ордой. Сумела изжить. После 15 лет правления Иван Калита оставил после себя сильное единое государство, которое с честью вышло на Куликово поле. Которое стремительно укреплялось последователями великого князя. Смогло выдержать такие удары, даже малая часть которых сметала с лица земли другие страны и народы.
И — ну не анекдот ли! — ведь всё началось с упитанной кобылки, направлявшейся к Волге на водопой.
