Славному командарму Филиппу Козьмичу Миронову судьба судила смерть загадочную, нелепую. По всем статьям должен он был сложить свою буйную голову в бою. На японской ли войне, где за 10 месяцев он получил 4 боевые награды. Или на Первой Мировой, в которой стал кавалером ещё пяти высших орденов и Георгиевского оружия.
И уж точно должен был пасть на полях Гражданской войны, где хоть и дослужился до командарма и стал обладателем почётной шашки от Правительства РФ с впаянным в эфес орденом Красного Знамени, за спины бойцов не прятался и был всегда впереди – как в переносном, так, частенько, и в прямом смысле. Случилось бы так, то и о нём счастливая советская страна распевала бы задушевные песни, как о Чапаеве, Щорсе, Котовском.
Но судьба распорядилась иначе: сырой апрельский день, двор тюрьмы, прилетевшая дура-пуля…
Хотя, как раз, может быть, и не дура. А холодно рассчитанная, исподтишка направленная, тщательно выцеленная?..
После гибели командующего Второй Конной армии Филиппа Миронова в истории гражданской войны осталась лишь Первая Конная во главе с Будённым и Ворошиловым, а про Вторую, которая обеспечила победу над Врангелем, и её славного командарма заставили забыть на несколько десятилетий.
Филипп Миронов в конце 1920 года был отозван в Москву в распоряжение главнокомандующего, но до столицы не доехал. В его родных местах, в слободе Михайловка Усть-Медведицкого округа (ныне – город Михайловка), вспыхнуло восстание под руководством коммуниста, кавалера ордена Красного Знамени и бывшего мироновского командира полка Кирилла Вакулина. Казаков довела до точки жестокая продразвёрстка, лишавшая их самого необходимого.
Вакулинские агитаторы пустили в ход имя Миронова, утверждая, что его части уже идут на соединение с восставшими. Агитация имела успех, в ряды восставших влилось до 9000 человек. Миронов свернул в Михайловку, выступил на нескольких многолюдных митингах. Он осудил восстание, но и подверг жестокой критике политику продразвёрстки и репрессий.
Поздно вечером 8 февраля 1921 года он собрал пятерых своих ближайших соратников, чтобы обсудить дальнейшие действия. Это была своего рода тайная вечеря, и на ней также присутствовал свой иуда. Секретный сотрудник ЧК, скрывшийся под псевдонимом Залит, подробно описал всё происходившее у Миронова и особенно трудолюбиво зафиксировал нелестные высказывания Филиппа Козьмича в адрес зарвавшихся большевиков и их руководителей: Ленина, Троцкого, Дзержинского.
Под кличкой Залит скрывался помощник Миронова, близкий его соратник Алексей Скобиненко. Его показания стали основой всех дальнейших действий по устранению неугодного военачальника. 12 февраля в слободу нагрянул летучий чекистский отряд. Миронов и его соратники были схвачены и препровождены в знаменитую Бутырку – Бутырскую тюрьму.
Туда же доставили и бросили в камеру его беременную жену Надежду Суетенкову. Его Надюрочку – последнюю, невероятную любовь лихого командарма. Она была простой учительницей. В 1918 году санитаркой попала в корпус к Миронову, там и вспыхнуло их глубокое чувство. Любовь поразила обоих в один миг и на всю оставшуюся Филиппу Козьмичу жизнь.
Их не остановило, что Надежда была моложе своего избранника на 26 лет, что у него на руках была жена, дети, что на дворе бушевала кровавая метель. Они были счастливы и ни о чём, ни о чём не жалели. А судьба, казалось, ополчилась на них, раз за разом посылая тяжелейшие испытания. Они вместе всё перенесли, всё перемогли.
Она писала ему стихи:
Я люблю тебя, как любят
Звёзды ясную луну,
Я люблю тебя, как любит
Ветер чистую волну.
Я люблю тебя, как любят
Свои светлые мечты:
Больше счастья, больше жизни,
Ярче, чем в лесу цветы.
Он писал ей письма:
«Безумно любимая, родная и желанная Надежда, свет ты моя Васильевна... Всё во мне безумствует, если любовь есть безумие. Я не боялся смерти, к которой был приговорён, ибо у меня была цель. Ты, моя Над., знаешь эту цель... Ты за неё могла также расплатиться жизнью, и, если есть красота в пережитых нами за эту цель страданиях, — мы счастливы. Так и теперь я, несмотря на переживаемые этапы моей любви, из которых каждый рвёт тебя на кусочки, я всё-таки счастлив, безумно счастлив, что люблю тебя, и ещё более счастлив сознанием взаимной любви...»
Они почти два месяца провели в одной тюрьме, ничего не зная друг о друге. И это было мучительней всего. Следствие велось неспешно и странно. В бесконечных донесениях разным начальникам смаковались показания всё того же Скобиненко, не обрастая, впрочем, никакой конкретикой, никакими доказательствами. Все остальные участники собрания у Миронова категорически отрицали обвинения в антисоветских намерениях. Не признал их и сам Миронов.
Следователи зашли в тупик. На суд было идти не с чем, выпускать командарма на волю не позволяли негласные распоряжения. Выход был найден.
Милосердие постучалось в сердца палачей. 31 марта 1921 года они увиделись. Им даже позволили обняться. Оба не могли и подумать, что они видят друг друга в последний раз.
2 апреля 1921 года Филипп Козьмич Миронов был убит во дворе тюрьмы часовым с вышки. Обстоятельства так и остались невыясненными до сих пор. Может быть, их и не дают выяснять. Есть некоторые основания полагать, что Миронов был расстрелян по приказу сверху. Кто его отдал – пока неизвестно.
Соратники командарма были выпущены на свободу. Скобиненко сделали председателем Распопинского волисполкома (по-нынешнему – глава администрации сельского поселения) в Усть-Медведицком округе. Затем он возглавил совхоз «Белые пруды». Проворовался, был исключён из партии, снят с работы. Но иудины заслуги не были забыты, Скобиненко вновь всплыл, в 30-е годы работал в системе Центроспирта. В Москве, однако. Сволочная натура взяла своё – он снова проворовался, сел в тюрьму и после освобождения умер.
А Надежду держали в тюрьме до июля. Пока она, доведённая до отчаяния, не объявила голодовку. И лишь тогда её на восьмом месяце беременности перевели в больницу, а затем, наконец, отпустили. Их сын умер мальчиком, а сама Надежда в 1928 году снова вышла замуж, вырастила двух детей. Пережила войну. Есть сведения, что она была жива в 1960 году, когда «дело Миронова» вновь было рассмотрено на Военной коллегии Верховного суда СССР.
Многие исследователи пишут, что именно тогда Филипп Козьмич Миронов был реабилитирован. Это не совсем верно. Как можно реабилитировать человека, который не был осуждён? Коллегия просто постановила прекратить дело Филиппа Миронова «за отсутствием в его действиях состава преступления».
Филиппа Козьмича в 1921 году не осудили. Его просто убили. Подло, из-за угла.
«Прощай мой милый, мой единственный Филипп, спасибо тебе за те минуты хорошие, которые ты дал мне пережить с тобою. Не знаю, суждено ли мне совершить свой путь жизни с тобой, а если и одной, всё ж твой образ духовной красоты будет мне поддержкой. Целую моего Филиппа без конца. Не падай. Не тоскуй, а верь в свою судьбу и своё назначение».
«Милая, родная, бесконечно любимая Надюрочка! Будь спокойна и гляди, как я твёрдо и спокойно пишу это последнее к тебе письмо, последнее прости! Спасибо, родная, за часы, когда я познал земную радость на земле. Ещё раз целую. Не проклинай и верь, что ты сделала меня самым счастливейшим смертным, даже и в минуты смерти!»
И что тут добавить?..
