Вот вам история. В одной провинциальной губернии местный авторитет кинул конкретную предъяву кучерявому лоху. Говоря человеческим языком, криминальная персона предъявила солидные претензии богатому раззяве, имея в виду прибрать его имущество к рукам.
И так бы оно, в конце концов, и вышло, но тут наехали московские, состряпали разборку авторитету, дали ему по ушам и реально отмазали лоха, при этом отжав всю его лавочку. То есть, раззява попал из огня да в полымя. Как колобок: от бабушки ушел, но угодил к лисе на зубок.
Или вот еще случай в той же губернии. Одна путана решила окрутить богатенького фрайера, чтобы найти тихую пристань. И таки окрутила – попался «сазан» в ласковые сети, и счастливые супруги быстренько укатили во всякие там парижы для любвей и отдохновений.
Не правда ли, типичные и привычные ситуации? Мы сегодня что ни день, то слышим о рейдерах, об искусственных банкротствах, о переделах собственности и так далее, и тому подобное. Не говоря уж о ловле богатых женихов или невест. И давно уже не удивляемся, не потрясаемся, не негодуем. Приелось, честно говоря…
Но в вышеизложенных историях более всего интересно то, что изложены они ровно 140 лет назад гениальным пером нашего драматурга Александра Островского в его шедевре «Волки и овцы». А показаны волгоградцам вчера. На сцене ТЮЗа прославленным Малым театром, прибывшим в наш город-герой на гастроли. Спектакль «Волки и овцы» поставлен Владимиром Ивановым.
Нет-нет, не подумайте ничего такого-этакого. Дом Островского, как давно уже называют Малый театр, не ударился в эксперименты, не пытался «осовременить» классику, как это частенько, увы, делается в наши дни. Театр верен своим вековым традициям (он вступил в 260-й сезон!) и ни на йоту не отступил от замысла великого драматурга.
В спектакле даже открывается и закрывается занавес в начале и финале каждого из классических пяти действий. И декорации – абсолютно реальны. Если мебель, то это действительно стулья, столы и кровати, перенесенные со всевозможной тщательностью и обережением из той эпохи. Равно, как и всякая утварь, костюмы и все остальное прочее, вплоть до самых мельчайших деталей. Кто-то может расценить это как излишнюю склонность к давно ушедшим реалиям и вышедшей из моды театральной допотопности. А по мне, так нам явили великолепную преданность всему тому, что составляло и составляет славу и гордость российского театра и является самой сутью Театра вообще.
И ведь что удивительно: мы наблюдаем сколок, казалось бы, давно прошедшей жизни, переживания и метания людей далеких времен, но нас почему-то задевает за живое всё, что волновало и тревожило их. Их волнения и тревоги нам близки и понятно, точно свои собственные. Конечно, классика тем и отличается, что преподносит нам вечные истины добра и зла. Но ведь крайне важно и то, как их подать. И вот с этим-то спектакль справляется блистательно.
В первую очередь, конечно же, благодаря актерам. Наблюдать за ними – сплошное блаженство. Каждая фигура – целая биография, за каждой репликой – свой подтекст, расшифровка которого доставляет немалое наслаждение уму.
Вот вам Евлампия Николаевна – та самая «кучерявый лох», с которого мы начинали рассказ. Это ее, богатую вдовушку, решил ограбить «местный авторитет» – помещица Меропия Давыдовна. Евлампию Николаевну играет народная артистка России Евгения Глушенко. Ее героиня всегда удивлена чему-то. Круглые глазки, круглый ротик, из которого как бы несутся постоянные восклицания: ах, у меня долги? ах, мне письмо? ах, меня уже взяли замуж?
Ну, как, скажите на милость, такую не ограбить? Грех не попытаться, ей-Богу. И ведь пытаются. Все, кому не лень. Начиная с ее управляющего в колоритнейшем исполнении народного артиста России Владимира Дубровского.
А вот – «путана», Глафира Алексеевна, по совместительству, бедная родственница «авторитета». То есть, она сейчас – бедная, а пожила, покуролесила в свое время немало и сейчас тяготится своим незавидным положением. Одно спасение – найти «сазана», богатого жениха, окрутить его и вернуться в привычное существование.
Сцена соблазнения Лыняева Глафирой (народная артистка России Людмила Титова) – это сам по себе спектакль высочайшего класса. Да ведь и то сказать: в напарниках – сам народный артист России Борис Невзоров. Вдвоем они способны довести зал чуть ли не до истерики. До того это смешно, поучительно и… грустно. Да, и грустно тоже. Потому что жаль этого, в сущности, доброго старика, который сейчас фордыбачится, ходит гоголем и даже пытается сплясать несусветную помесь тарантеллы с камаринским. Потому что жаль отчего-то и Глафиру с ее незадавшейся жизнью. А еще – потому, что все это повторяется вновь и вновь. И, наверное, будет повторяться и впредь. Кружится, кружится ветер и возвращается на круги свои…
Кстати, о танцах, вренее, необычной, но весьма впечатляющей хореографии. Скажем, заслуженный артист России Виктор Низовой исполняет роль этакого забубенного подлеца Горецкого, который с легкостью продает вся и всех. При этом излагает он свои принципы (ибо отсутствие принципов – тоже принципы) в танце, напоминающем движение кривошипно-шатунного механизма. Эффект чрезвычайный.
И, возвращаясь к «авторитету, то бишь, к Меропии свет Давыдовне в невероятном исполнении народной артистки России Людмилы Поляковой. Ее персонаж является осью, вокруг которой закручиваются все интриги спектакля. Так написана пьеса, так поставлен спектакль, так проживает свою роль и Людмила Полякова. Словом, взглядом, жестом она царствует и покоряет. Покоряет и царствует. О ее игре можно писать тома, и все равно слаб и немощен язык, чтобы передать впечатление от игры изумительной русской актрисы.
Уже после спектакля хороший мой знакомый, отводя повлажневшие глаза в сторону, восторженно выдохнул: «Как хорошо, что на свете есть Малый театр!».
И, знаете, с ним нельзя не согласиться.
Владимир Апаликов
Фото: http://maly.ru/
